Дорогой парадокса - Страница 88


К оглавлению

88

Я перекатился и сел. Я был загнан в угол. Бежать мне было некуда. Тввррлл стоял, загораживая мне проход. Он размахивал своим церемониальным кинжалом с черным лезвием, широким и искривленным, и нефритово-зеленой рукоятью.

– Дрррруг мой, Джейк, – проверещал он. – Священная добыча. Я пррриветствую тебя.

Я медленно поднялся. У меня не было оружия, но мне придется сражаться с ним. Это будет во второй раз в жизни. Мне снова придется сражаться в церемониальной битве с ретикулянским охотником. Первый раунд я выиграл, победив двух противников, сотоварищей твврррлла в рукопашной схватке. Я не считал, что во второй раз удача так же улыбнется мне. Он, конечно, мог бы застрелить меня. Его пистолет висел да кожаной портупее, которую он носил на торсе. Но это не принесло бы ему чести и славы. Ему необходимо было прикончить меня именно с помощью церемониального кинжала, потому что это церемониальная, почетная добыча. Вернее, обычно жертву подвешивали за руки и за ноги животом вниз, а потом заживо выдирали из нее кишки. Вивисекция. Сдирание кожи заживо. Чем больше жертва вопила, тем почетнее было жертвоприношение.

– Долго же я охотился за тобой, дрррруг мой, Джейк, – сказал твврррлл. – Пррреследование было долгим и трррудным. Много раз я террял и снова находил след.

Я взглянул поверх его плеча, надеясь, что увижу там Джона. Нет, такой удачи не будет. Но где, черт побери, этот тощий негр?!

– Ладно, твр… – я сплюнул, – твер… твррлл…

Его имя трудно было произнести при любых обстоятельствах, не только тогда, когда я был перепуган до безумия. Я никогда не мог как следует произнести по-ретикулянски это переливчатое р-р-р. Но я никогда не отличался особыми способностями к языкам.

– Ладно, я хочу только, чтобы ты сказал мне одну вещь.

– Да?

– Зачем ты все это делаешь?

– Охочусь? Потому что… как ты сказал бы, голос крови. Кровь велит.

– Но ведь вы цивилизованная раса. Разумная. Очень разумная. Вы прекрасно говорите на наших языках, в то время, как мы едва можем освоить ваш. У вас технологическая цивилизация, прогрессивная наука, все такое. Почему вы не можете победить желание убивать таким вот образом?

Огромный инопланетянин шагнул вперед, медленно переставляя свои огромные босые ноги.

– А у людей такой нужды нет?

– Ну… – трудно было сосредоточиться, чтобы выиграть спор при таких условиях.

– Разве люди никогда не убивают? Не убивают собственных соррродичей? Это такое пррреступление, что мы его никогда почти несоверрршаем.

– Чушь собачья!

– Отрррицаете? Нет, обычно мы своих соррродичей и пррравда не убиваем.

Может, он был прав. Ретикулянское общество было очень жестко разделено на слои и очень стабильно, хотя на вершине пирамиды было уж очень много бесполезных аристократов, чему твврррлл мог служить совершенно блистательным примером.

– Твоя раса очень нелюбима остальными народами. Вы распространяете сами же и отвращение к себе, и ненависть.

– Это всегда так было, так и должно быть.

Он сделал еще шаг вперед. Запах его феромонов – миндаль и скипидар – наполнил мне ноздри. Меня чуть не вывернуло наизнанку.

Ничего не оставалось, как только броситься на него, постараться, может быть, проскочить между его тонкими ногами. Невозможно даже представить себе схватку с ним врукопашную. Его сила была феноменальна.

Он еще раз шагнул вперед.

– Ты стал самой Священной добычей из всех возможных, Джейк, дрруг мой. Тррри рраза сеть смыкалась над тобою, тррри ррраза ты дрррался и убегал. Добыча победила охотника. Да будет так.

Я стоял, разинув рот. Инопланетянин протягивал мне кинжал рукоятью ко мне.

– Возьми это орружие. Теперь оно пррринадлежит тебе. Ты выжил, а я пррроиграл. Я только прррошу тебя, чтобы ты обрратил это орружие против меня. Это единственная честь, которррой я еще могу быть достоин.

Я преодолел потрясение и взял кинжал.

– Это означает, что мне не надо сражаться с тобой? – спросил я.

– Вррремя для битвы прррошло. Теперррь настало время пррекратить охоту и пррикончить охотника, – он скрестил свои передние лапы. Это у ретикулянцев означало знак смирения. – Окажи мне честь.

Я уставился на него.

Глаза его, похожие на линзы от кинокамеры, вращались вперед-назад. Наконец он сказал:

– Ты не окажешь мне чести?

– Окажу, – ответил я.

Я подошел к инопланетянину, держа в руке кинжал, ища глазами подходящее место на зеленом хитине его брюха. Я не сомневался в его искренности. Нанеся удар снизу, я вонзил его кинжал в живот и потянул лезвие вверх. Его наружный скелет был очень тверд, но его можно было прорезать. Однако мне на это не хватало сил.

– Трудно? – спросил инопланетянин. – Можно помочь?

Я кивнул. Твврррлл схватил рукоять кинжала обеими руками и рванул его вверх. Его панцирь раскололся, как тонкий пластик. Он прорезал страшную рану до середины груди, и розовая пена засочилась из раны.

Неожиданно голова его взорвалась во вспышке пламени. Молния сверкнула от дверей. Я посмотрел туда.

Это был Джон. Он еще раз выстрелил, на этот раз не попав в цель, как раз в тот момент, когда инопланетянин упал. Потом он бегом бросился ко мне.

– Ты его одолел! – сказал он, запыхавшись. – Слава Богу. И его же собственным кинжалом. Мне страшно неприятно, но я тебя всюду искал. Как ты ухитрился его тут зажать в угол?

Я сказал ему про то, что твврррлл сдался. Он едва мог поверить моим словам.

– Непонятно, непостижимо, – сказал он, глядя на недвижимое тело инопланетянина. – Нам никогда не постичь мозг и мышление иной формы жизни. Никогда.

88