Дорогой парадокса - Страница 34

– Да-а-а. Подумать только.

Дарла задумалась, потом сказала:

– Но ведь не думаешь же ты всерьез, что кому-нибудь могло сойти с рук похищение чего бы то ни было с этой планеты?

– Ни на миг не допускаю такую возможность. Не могу поверить, чтобы Кульминация позволила анахронистически растащить и рассеять все это накопленное богатство по времени и пространству. Большая часть того, что тут есть – из далекого-далекого будущего. Эти чудеса настолько резко отличались бы от той действительности, из которой мы прибыли. Вот и говори тут о парадоксах.

– А как насчет утечки знаний? Все эти данные в библиотеке. Даже если кто-нибудь увезет с собой такие знания, это же тоже будет анахронизм.

– Тут ты права. Тогда, как я понимаю, никакое знание отсюда тоже не выйдет.

Мы переглянулись.

– Не нравится мне то, о чем это говорит, – сказала обеспокоенно Дарла.

– И мне тоже.

Небо было красивого лиловатого цвета, словно его раскрасили цветным мелком. Эти странные цвета, наверное, существовали тут потому, что атмосфера была гораздо тоньше, чем на обычных планетах. По крайней мере, мне так показалось. Хотя атмосферы хватало вполне, чтобы держать несколько пухлых облаков. Вне всякого сомнения, погода тут находилась под жестким контролем. Я подумал о том, идет ли тут когда-нибудь дождь.

Мы скатились по пологому склону на плоскую травянистую равнину. Перед нами появились какие-то здания. Впереди от главной дороги отпочковывалась еще одна, которая вела к ровному золотому куполу. Дальше еще одна дорога шла к сложному строению, которое выглядело помесью химической фабрики и дворца Великого Могола.

– Как много всякого… – сказала задумчиво Дарла.

– Вроде чего? – спросил я.

Она вздохнула и покачала головой.

– Так много вопросов, на которые нет ответа. Какие-то крошечные детали и огромные вопросы. Вот например, почему к главному порталу тут не ведет Космострада?

– Чтобы нас затормозить. Заставить нас дважды подумать, прежде чем уезжать. Или же потому, что это было такое красивое место, что им не хотелось портить его еще одним сооружением.

– Или все вместе, – продолжила Дарла. – Или же ни то, ни другое.

– Вот именно, – сказал я. – Не трать дыхания на различные объяснения. Тайна – это сущность жизни.

Она закатила глаза.

– О, позвольте мне записать эту мудрость.

– Ради бога. Тай-на… Тайна… А? Почему это вы смеетесь?

– Джейк, ты все чуднее с каждым проеханным километром.

– Меня и сводят с ума. Я же знал, что всему есть объяснение.

Несколько часов мы просто ездили по дороге и смотрели, какие виды открываются по сторонам. Тут было на что посмотреть. Растительность переменилась, на каком-то отрезке дороги перейдя в лес, потом деревья стали пореже и напоминали больше фруктовый сад. Повсюду были здания самого разнообразного архитектурного стиля. Не только здания – статуи тоже иногда попадались, например, огромная статуя крылатого, четырехногого грифона, вот только голова у него слегка напоминала кошачью. Статуя сидела на пьедестале-цилиндре и возвышалась над равниной метров на шестьдесят. Инопланетный бог? Мифическое животное? Невозможно точно сказать. Были там и другие монументы, которые напоминали гробницы или кенотафы. Одна из них напоминала ромбовидную массу металла, которая стояла под невозможным углом на одном из своих уголков, упираясь в такой же угол – вершину основания пирамиды. Еще один памятник был выполнен в виде гигантской стеклянной иглы, тонкой хрустальной рапиры, которая выстрелила в небо на сотню метров. Там, на этой планете, повсюду стояли обелиски, стелы, монолиты и прочие массы самого различного геометрического профиля.

Здания, здания… Одно из них показалось страшно знакомым. Мы были потрясены, когда поняли, что это. Я съехал на обочину, и мы остановились.

– Тадж-Махал! – выпалила Дарла.

Так оно и было, если память нам не изменяла. Хотя в Индии я бывал, я никогда в глаза не видел Тадж-Махала. Но это здание относится к тем универсальным открыточным образам, которые навсегда врезались в массовом сознании. Невозможно было ни с чем спутать эти безмятежные луковки-башенки, тоненькие стройные минареты, классическую симметрию и чувство пропорции. Словом, великолепно.

– Господи, – сказала Дарла, – что эта штуковина тут делает?

– Это часть коллекции, – ответил я.

– Ты думаешь, тут есть и земные артефакты?

– Наверняка.

– Может быть, это просто копия.

– Может быть. Выглядит новеньким, правда? Наверное, реставрирован или перестроен.

Я снова завел мотор, и мы поехали. Чуть подальше мы попали на перекресток. Вторая дорога была поуже, но она была сделана из того же голубовато-зеленого материала. Я остановился, проверяя движение. Движения на дорогах вообще никакого не было, поэтому я просто проехал дальше.

Мне надо было бы подождать, потому что через несколько километров на экране заднего сканера я увидел движущуюся точку.

11

Я изо всех сил выжал газ.

– Брюс, – сказал я, – похоже, начинаются неприятности.

– Отмечено, Джейк. Бандит гонится за нами на позиции «шесть часов», быстро приближается.

Может, это Прим, который гонится, чтобы привести нас обратно. Но я почему-то в этом сомневался.

– Он в пределах видимости камеры? – спросил я.

– Абсолютно в пределах телефотокамеры. Ты можешь его разобрать на экране?

Я внимательно всмотрелся в экран. Это была песочного цвета точка, которая быстро разрасталась, пока не превратилась в военную машину со знакомыми камуфляжными разводами. Одна из машин Зейка Мура.